Сезар Вальехо: 8 великих стихотворений проанализированы и интерпретированы

Сезар Вальехо (1892-1938) - один из величайших представителей латиноамериканской авангардной поэзии двадцатого века. Его литературный вклад произвел революцию в способах письма, и его влияние отозвалось по всему миру. Он также является одним из самых важных перуанских поэтов, если не самым важным.

По словам Америко Феррари, представителя авангарда:

(...) возможно, именно Вальехо олицетворяет свободу поэтического языка наиболее полно: без рецептов, без предвзятых представлений о какой должна быть поэзия, она погружается между тоской и надеждой (...), и плод этих поисков - новый язык, акцент неслыханный.

Эта подборка стихов, которые мы собираемся анализировать и интерпретировать, демонстрирует оригинальность и разнообразие тонов, характерных для поэта. Некоторые смешивают драму с юмором. Все они указывают на темы и навязчивые идеи его поэтики: смерть, временность, трансцендентность, повседневная жизнь, братство, солидарность, сострадание, противоположности, судьба, боль, болезнь, и т.п.

1. Считая холодным, беспристрастно ...

Рассматривая холодно, беспристрастно,
этот мужчина грустит, он кашляет и все же
он наслаждается ее красной грудью;
что все, что он делает, это приходит в себя
дней;
который является мрачным млекопитающим и расчесывает свои волосы ...

Учитывая
этот человек плавно переходит с работы
и поворота начальника, звуков подчиненного;
что временная диаграмма
постоянная диорама на его медалях
и, полуоткрытые, его глаза изучали,
с далеких времен,
формула голодного теста ...

Легко понять
этот человек иногда остается, думая,
хотелось плакать,
и, при условии стремления к себе как объекту,
он становится хорошим плотником, потеет, убивает
а потом поет, обедает, пуговицы ...

Учитывая также
этот человек действительно животное
и все же, когда он обернулся, он ударил меня своей грустью по голове ...

Короче говоря, исследуя
его найденные части, его туалет,
его отчаяние в конце своего ужасного дня стирает его ...

Понимание
что он знает, что я люблю его,
что я его нежно ненавижу, а он, короче, мне безразличен ...

Учитывая ваши общие документы
и глядя в очки на этот сертификат
это доказывает, что он родился очень маленьким ...

Я делаю знак,
приходит,
и я в восторге обнимаю его.
Что это меняет! В восторге… В восторге…

Поэма выстраивает образ человека во всех его аспектах, перечисляя характеристики, представленные в объективном, научном и отдаленном тоне.

Он подчеркивает его бренность и ограниченность, уничтоженную рутинными и иерархическими порядками, потерянную в массах. Но также его способность к глубине и самоанализу: его пустота и печаль, жажда знаний.

Он противопоставляет более низкие аспекты, такие как его характеристики животного и «его туалет», аспекты, связанные с позор, который мы хотели бы скрыть и отрицать, с успехами и достижениями истории: медалями, достижениями ученые.

Таким образом, воздается дань уважения человеку, отмечается его способность к сопротивлению и предлагается примирение и принятие его недостатков и недостатков. Он приветствует человека таким, какой он есть, с контрастирующей эмоциональностью, которая приводит к победе над рациональным и научным тоном стихотворения.

Это предполагает, что последнее слово остается за чувствами братства и сострадания, которые в конечном итоге преобладают над всем остальным.

2. Приходит ко мне дни, огромное желание, политика ...

Это приходит ко мне, есть дни, дикая политическая победа,
любить, целовать любовь на их лицах,
и любовь идет издалека
демонстративное, другое желание любви, степени или силы,
тот, кто меня ненавидит, тот, кто рвет свою газету, маленький мальчик,
тому, кто плачет по тому, кто плакал,
царь вина, раб воды,
тому, кто скрывался в гневе своем,
тот, кто потеет, тот, кто проходит, тот, кто трясет своей персоной в моей душе.
И поэтому я хочу приспособить
тому, кто говорит со мной, его коса; его волосы солдату;
его свет, к великому; его величие, мальчик.
Я хочу гладить прямо
платок, который не может плакать
и когда мне грустно или счастье болит,
чинят детей и гениев.

Я хочу помочь хорошему быть его плохим
и я призываю сесть
в правую руку левши, и ответь немому,
пытаясь быть полезным в
что могу, и я тоже очень хочу
вымойте хромую ногу,
и помочь уснуть очередному одноглазому мужчине.

Ах, любовь, эта, моя, эта, мировая,
межчеловеческий и местечковый, проект!
Это касается моих волос,
с нуля, из паха публики,
и, придя издалека, хочется его поцеловать
платок певице,
и тому, кто страдает, поцелуй его на сковороде,
глухим, в его черепном шепоте, неустрашимый;
тому, кто дает мне то, что я забыл в груди,
на его Данте, на его Чаплине, на его плечах.

Я хочу, чтобы закончить,
когда я нахожусь на знаменитой грани насилия
или сундук мое сердце, я бы хотел
Помогите смеяться тому, кто улыбается,
посадить птичку нечестивому в шею,
заботиться о больных, сердя их,
купить у продавца,
помочь ему убить матадора - ужасная вещь -
и я хотел бы быть добрым со мной
через.

Поэма добавляет юмористический поворот к одной из великих тем поэтики Вальехо: братству, товариществу и состраданию. Карикатура и озорной тон откликаются на потребность, призвание или призыв выразить эмоции и привязанность.

Мы обнаруживаем, что перечисление продиктовано свободными ассоциациями и ресурсом оксюморон. Игра в соединении противостоящих элементов дает ощущение неудавшегося дополнения: «платок, который не может плакать».

Мы также можем видеть влияние кубизма, который развивает видение человека фрагментированным и состоящим из его частей.

Частично богатство стихотворения придается конвергенции разнородных объектов, способных вызывать у читателя множество ощущений, эмоций, воспоминаний и ассоциаций.

3. Старые ослы думают

Теперь я бы оделась
музыканта, чтобы увидеть его,
Я бы столкнулся с его душой, потирая судьбу рукой,
это оставило бы его в покое, так как он - душа в паузах,
в любом случае, я бы позволил ему
возможно мертвый на его мертвом теле.
Он мог бы расшириться сегодня в этот холод
мог кашлять; Я видел, как он зевнул, удвоился мне на ухо
его судьбоносное мускульное движение.
Итак, я имею в виду мужчину, его положительную тарелку
и почему бы нет? к его исполнению смелости,
эта ужасная роскошная нить;
к трости серебряным кулаком с собачкой,
и дети
которые, по его словам, были его похоронными шуринами.
Вот почему я бы сегодня оделся как музыкант,
Я бы столкнулся с его душой, что бы он смотрел на мое дело ...
Но я никогда не увижу, как он бреется у подножия утра;
больше нет, больше не для чего!
Должен видеть! Что за штука!
Что бы то ни было его когда-либо!

Это относится к светлой памяти умершего «человека». Мужчина может быть кем угодно и относится к обычному мужчине.

Мы находим тоску, которая принимает форму жестов любви и подарков, которые вы хотите ему подарить, или в представлении, что бы этот человек сделал, если бы он присутствовал сейчас.

В данном случае «Я бы оделся как музыкант» - это совершенно оригинальный способ обозначить, пожалуй, серенаду, любимую песню и с легкостью юмор, мы можем ассоциировать его с теми, кто появляется на детских днях рождения одетым: в образе клоуна, фокусника, человека-паука, принцессы Эльзы или «де музыкант".

Вес присутствия человека в стихотворении проявляется в его одежде и в самых рутина и повседневность: «его трость с серебряной ручкой с маленькой собачкой» и «видеть, как он бреется у подножия утро".

Неявно возникает вопрос о существовании и превосходстве человека, поскольку его время быстротечно и Исчезнет этот человек, который есть кто угодно и в то же время уникален своей индивидуальностью: Никогда!".

4. Сегодня жизнь мне нравится гораздо меньше ...

Сегодня жизнь мне нравится намного меньше,
но мне всегда нравится жить: я уже сказал это.
Я почти коснулся части своего целого и сдержался
с выстрелом в язык за моим словом.
Сегодня я чувствую, как убегает мой подбородок
и в этих сиюминутных штанах я говорю себе:
Столько жизни и никогда!
Так много лет и всегда мои недели ...
Мои родители похоронили своим камнем
и его печальный отрезок, который не закончился;
братья в полный рост, братья мои,
и, наконец, мое существо стоя и в жилете.
Мне очень нравится жизнь
но конечно
с моей дорогой смертью и моим кофе
и видя лиственные каштаны Парижа
и говоря:
Это глаз; лоб этот, тот... И повторяя:
Столько жизни и мелодия меня никогда не подводит!
Столько лет и всегда, всегда, всегда!
Я сказал жилет, я сказал
все, разлуки, страстное желание, почти говорит он, не плакать.
Это правда, что я страдал в той больнице, что по соседству
и что правильно и неправильно смотреть
снизу вверх мой организм.
Хотелось бы жить всегда, хоть бы на брюхе,
потому что, как я уже говорил и повторяю,
Столько жизни и никогда и никогда! И столько лет
и всегда, всегда много, всегда всегда!

Стихотворение с оптимистичным видением показывает понимание и вкус к жизни, даже с точки зрения болезни и смерти. Так появляется пребывание в больнице, и чувство траура по смерти своих близких появляется как постоянный спутник самой жизни.

Размышление о времени, запрос читателя как брата и видение фрагментированного человека также могут быть оценены в стихотворении.

5. Это то место, где я себя поставил ...

Это то место, где я поставил себя
штаны, это дом, где
Я громко снимаю рубашку
и где у меня есть земля, душа, карта моей Испании.
Прямо сейчас он говорил
меня со мной, и положил
на маленькой книжке огромный хлеб
и я сделал перевод, я перевел,
желая немного напевать, сторона
право жизни на левую сторону;
потом все вымыл, живот,
энергичный, с достоинством;
Я повернулся посмотреть, что испачкается,
Я соскоблил то, что меня так близко
и я заказал карту хорошо, что
кивает или плачет, я не знаю.
Мой дом, к сожалению, есть дом,
земля случайно, где он живет
с твоей надписью ложка моя любимая,
мой дорогой скелет больше не буквы,
бритва, перманентная сигара.
На самом деле, когда я думаю
в чем жизнь,
Я не могу не сказать Жоржетте
чтобы съесть что-нибудь вкусное и выйти,
днем купите хорошую газету,
Сохраните день, когда его нет,
на одну ночь, когда есть
(Так говорят в Перу - извиняюсь);
так же я страдаю с большой осторожностью,
чтобы не кричать и не плакать, как глаза
они обладают, независимо от одного, своими бедствиями,
Я имею в виду его торговлю, что-то
что ускользает от души и падает в душу.
Пройдя
пятнадцать лет; после пятнадцати и до пятнадцати,
действительно чувствуешь себя глупо,
это естественно, а то что поделать!
А что перестать делать, что самое худшее?
Но жить, но приехать
быть одним из миллионов
хлеба, среди тысяч вин, среди сотен ртов,
между солнцем и его лунным лучом
и между мессой, хлебом, вином и моей душой.
Сегодня воскресенье, а значит,
Идея приходит в голову, плачет мне в грудь
и к горлу, а также большой кусок.
Сегодня воскресенье, а это
ему много веков; иначе,
Был бы, наверное, понедельник, и мне в сердце пришла мысль,
в мозг, плач
и в горло ужасное желание утонуть
что я чувствую сейчас,
как человек, который я есть и что я страдал.

Стихотворение имеет интроспективный тон и отражает пребывание в настоящем и месте, в котором он обитает, как физически, так и с его мыслью: «дом» и «карта моей Испании».

Человеческое существование проявляется в самых повседневных и рутинных действиях и предметах. Действует как мытье грязных вещей или «выходить что-нибудь поесть». Предметы, как правило, небольшие и, тем не менее, знакомы с личными и отличительными чертами: «маленькая книга», «потрясающий хлеб», «с надписью« моя любимая ложка ».

Настоящее с его повседневной жизнью рассматривается в перспективе в свете того, что значит нести историю и воспоминания; упоминается прохождение 15 лет, что может относиться к жизни человека, но также вызывает нечто, что «происходило на протяжении многих веков», ссылаясь на историю человечества.

На протяжении всего стихотворения размышления о выражении и том, что нужно делать поэтическому, неявно проявляются: в «громком голосе», в «жужжании» и «в заботе о том, чтобы не кричать и не плакать». В этом случае то, что вы хотите выразить, - это что-то застрявшее и накопленное, связанное с размышлениями о трансцендентности личности.

6. Этот...

Этот
это произошло между двумя веками; Я дрожал
в моих ножнах, злой, щелочной,
стоя рядом с равноденствием,
У подножия холодного огня, в котором я оказался
Щелочной промах, я говорю,
подробнее здесь о чесноке, о значении сиропа,
глубже, намного глубже ржавчины,
как вода уходит и волна возвращается.
Щелочной шликер
также, что очень важно, в колоссальном монтаже неба.
Какие копья и гарпуны я брошу, если умру
в моих ножнах; Я дам священные банановые листья
мои пять подчиненных костей,
и во взгляде, во взгляде!
(Говорят, вздохи назидательны
затем костлявые, тактильные аккордеоны;
Говорят, когда те, кто закончил, умирают вот так,
Ой! умри часы, рука
цепляясь за одинокую туфлю)
Понимая это и все такое, полковник
и все, в плачущем смысле этого голоса,
Я заставляю себя болеть, печально рисую,
ночью мои ногти;
тогда у меня ничего нет, и я говорю один,
Я проверяю свои семестры
и чтобы заполнить свой позвонок, я прикасаюсь к себе.

Поэма смотрит в самую глубокую часть человека, его внутреннюю сущность и эмоциональную вселенную. Изображения, состоящие из противоположных элементов, кажутся единственными, способными описать некоторые человеческие эмоции.

Он отражает трансцендентность человека, одну из забот поэтики автора, с помощью сюрреалистического языка: «Я отдам священные банановые листья / мои пять маленьких косточек подчиненные ». Мы находим образы, относящиеся к снам, загруженные свободными бессознательными ассоциациями, которые не претендуют на рационализацию, но вызывают у читателя всевозможные ощущения.

В этом стихотворении упоминания телесности создают ощущение бедности, одиночества и запустения положения. человек: тело, ногти, кости и позвонки, в конечном счете, единственные спутники и свидетели существование.

7. Шапка, пальто, перчатки

Перед французской комедией находится кафе.
Регентства; в нем есть кусок
уединенный, с креслом и столом.
Когда я вхожу, неподвижная пыль уже поднялась на ноги.
Между моими резиновыми губами pavesa
От сигареты он дымится, и в дыме ты видишь
два интенсивных дыма, грудная клетка кофе,
а в груди - глубокая ржавчина печали.
Важно, чтобы осень была привита к осени,
важно, что осень состоит из лохов,
облако семестров; скулы, морщинки.
Важно пахнуть сумасшедшим, постулировать
Как теплый снег, как быстротечна черепаха,
как просто, как внезапно когда!

Начните с повествовательного тона. В стихотворении главными героями являются предметы, которые определяют голос и повествованное место. Начиная с названия стихотворения: «Шляпа, пальто, перчатки», которое могло относиться как к поэту, так и к сигарете.

В кафе царит мрачная атмосфера одиночества и заброшенности. Течение времени, распад, то, что стареет или вступает в процесс смерти, населяет это место. Об этом, в частности, свидетельствует накопление пыли, ржавчины и осени, когда деревья теряют листву, а природа готовится к зиме.

Для изучения окружающей среды предлагается рентгеновское изображение; среда, которая позволяет это, кажется сигаретным дымом, и объект для анализа, Café de la Regencia: «и в дыме вы видите / (...) грудную клетку кафе, / и в грудной клетке (. ..) ".

8. Черные вестники

В жизни бывают удары, такие сильные... Не знаю!
Дует, как ненависть к Богу; как бы перед ними,
похмелье всего пострадало
в душе залечит... не знаю!

Их немного; но они... они открывают темные канавы
на самом жестоком лице и на самой сильной спине.
Возможно, это будут жеребята варваров Аттила;
или черные вестники, которые посылает нам Смерть.

Это глубокие падения Христов души
какой-то восхитительной веры, которую богохульствует судьба.
Эти кровавые удары - треск
кусок хлеба, который пригорает на дверце духовки.

А мужчина… Бедный… Бедный! Закатай глаза, как
когда хлопок зовет нас через плечо;
сводит с ума глаза, и все живет
он путается во взгляде, как лужа вины.

В жизни бывают удары, такие сильные... Не знаю!

Это лирическое стихотворение, в котором преобладают александрийские стихи и рифмы. Поэма посвящена человеческой боли и показывает невозможность ее выражения, восприятия или понимания. Слов и языка недостаточно, и необходимо прибегать к новым способам выражения, в данном случае посредством сравнения.

Узнать больше о Поэма Сезара Вальехо "Черные вестники".

Сезар Вальехо и авангард

Для авангарда поэтический язык утратил выразительность; Были злоупотребления классическими и романтическими способами, и в этом климате было чувство преследования и усталости.

В этом поиске музыка играет ведущую роль, и поэзия Сезара Вальехо выделяется именно этим. Рифма отбрасывается, преобладают свободный стих и проза. Музыка следует естественному звуку языка, и дверь открывается в неоднородном ритме с разными акцентами.

Их язык также руководствуется интуицией и свободными ассоциациями. Приветствуется влияние сюрреализма и экспрессионизма. Повторение, грамматические и синтаксические нарушения и язык сновидений создают образы и чувства, которые ускользают от разума, но с большой эффективностью передают глубокие эмоции и ощущения.

Приветствуются предметы, места и слова, которые ранее были исключены из искусства и поэзии. Например, это относится к животной стороне человека с его биологическими функциями. Он включает в себя термины, относящиеся к научному жаргону и изобретательности разговорной речи. Мы находим слова без какого-либо поэтического престижа, такие как лужи, туалет, пах, мускулы и т. Д.

Повседневная жизнь, рутина и обычные предметы - главные герои его поэтики. Хлеб, газеты, брюки и другие предметы одежды - частые, и к его многочисленным достоинствам добавляется то, что он умел сочинять стихи из самых приземленных и обычных предметов.

В результате получается поэзия, которая не претендует на то, чтобы быть понятой полностью или рационально, но которая общается с читателем. через сознательные и бессознательные ощущения и эмоции, которые могут передаваться через музыку и интуиция.

Биография Сезара Вальехо

Он родился в Сантьяго-де-Чуко, Перу, в 1892 году. Он поступил на факультет литературы в университете Трухильо, но вынужден был оставить карьеру по экономическим причинам. Спустя годы он возобновил учебу, оплачивая их в качестве учителя. Он был учителем известного писателя Чиро Алегриа. Закончил диссертацию Романтизм в кастильской поэзии.

Опубликовав некоторые из своих стихотворений в газетах и ​​журналах, в 1918 году он опубликовал Черные вестники. В этом же году умерла его мать, и он вернулся в Трухильо. В 1920 году его обвинили в поджоге и несправедливо посадили в тюрьму на почти четыре месяца. Его тюремное заключение могло быть связано с опубликованными им социалистическими статьями, осуждающими некоторые несправедливости. В тюрьме он пишет Trilce и опубликовал его в 1922 году.

В 1923 году он побывал в Европе, где работал журналистом и переводчиком. Он часто встречается с писателями Пабло Нерудой, Висенте Уидобро, Хуаном Ларреа и Тристаном Царой. В 1924 году умер его отец, и поэт был госпитализирован с кишечным кровотечением, от которого он успешно вылечился.

В 1927 году он встретил Джорджет Вальехо, когда ей было 18 лет, и они поженились в 1934 году. В 1928 году он основал Социалистическую партию в Париже. В 1930 году он опубликовал Trilce в Мадриде и часто бывают Федерико Гарсиа Лорка, Рафаэль Альберти, Херардо Диего и Мигель де Унамуно. Когда в 1936 году началась гражданская война в Испании, он вместе с Пабло Нерудой основал Иберо-американский комитет защиты Испанской республики.

В период с 1931 по 1937 год он написал различные драматические пьесы и рассказы, а также стихи, которые позже были собраны и опубликованы посмертно как Человеческие стихи.

Он заболевает 24 марта и умирает 15 апреля, в Страстную пятницу в Париже, с «ливнем», как он говорит в своем стихотворении «Черный камень на белом камне»:

Я умру в Париже ливнем,
день, о котором я уже помню.
Я умру в Париже - и я не убегу -
может быть, в четверг, как сегодня осенью.
(...)

Спустя годы стало известно, что он умер, потому что малярия, которой он страдал в детстве, возобновилась. Его останки находятся на кладбище Монпарнас в Париже.

Работы Сезара Вальехо

Это одни из самых выдающихся работ Сезара Вальехо.

Поэзия

• Черные вестники (1919)
• Trilce (1922)
• Список костей (1936)
• Испания, забери у меня чашу (1937)
• Проповедь о варварстве (1937)
• Человеческие стихи (1939)

Повествование

• Поднимитесь по мелографии (рассказы, 1923)
• Дикая басня (роман, 1923)
• К царству Sciris (новый, 1928)
• Вольфрам (роман, 1931)
• Человеко-час (роман, 1931)

Драма

• Блокировка (1930)
• Между двумя берегами течет река (1930)
• Братья Колачо или президенты Америки (1934)
• Усталый камень (1937)

Статьи и очерки

• Россия в 1931 году: размышления у подножия Кремля (1932)
• Россия перед вторым пятилетием (1932)